Сказка «Золотая рыбка» А. Н. Афанасьева показывает, что человек должен быть доволен тем, что имеет, и не стремиться к бесконечным желаниям, которые могут привести к несчастью.
Произведение также показывает последствия чрезмерной алчности и жадности.
На море на океане, на острове на Буяне стояла небольшая ветхая избушка; в той избушке жили старик да старуха. Жили они в великой бедности; старик сделал сеть и стал ходить на́ море да ловить рыбу: тем только и добывал себе дневное пропитание. Раз как-то закинул старик свою сеть, начал тянуть, и показалось ему так тяжело, как доселева никогда не бывало: еле-еле вытянул. Смотрит, а сеть пуста; всего-навсего одна рыбка попалась, зато рыбка не простая — золотая. Возмолилась ему рыбка человечьим голосом:
— Не бери меня, старичок! Пусти лучше в сине море; я тебе сама пригожусь: что пожелаешь, то и сделаю.
Старик подумал-подумал и говорит:
— Мне ничего от тебя не надобно: ступай гуляй в море!
Бросил золотую рыбку в воду и воротился домой. Спрашивает его старуха:
— Много ли поймал, старик?
— Да всего-навсего одну золотую рыбку, и ту бросил в море; крепко она возмолилась: отпусти, говорила, в сине море; я тебе в пригоду стану: что пожелаешь, все сделаю! Пожалел я рыбку, не́ взял с неё выкупу, даром на волю пустил.
— Ах ты, старый чёрт! Попалось тебе в руки большое счастье, а ты и владать не сумел.
Озлилась старуха, ругает старика с утра до вечера, не даёт ему спокоя:
— Хоть бы хлеба у ней выпросил! Ведь скоро сухой корки не будет; что жрать-то станешь?
Не выдержал старик, пошёл к золотой рыбке за хлебом; пришёл на́ море и крикнул громким голосом:
— Рыбка, рыбка! Стань в море хвостом, ко мне головой.
Рыбка приплыла к берегу:
— Что тебе, старик, надо?
— Старуха осерчала, за хлебом прислала.
— Ступай домой, будет у вас хлеба вдоволь.
Воротился старик:
— Ну что, старуха, есть хлеб?
— Хлеба-то вдоволь; да вот беда: корыто раскололось, не в чем бельё мыть; ступай к золотой рыбке, попроси, чтоб новое дала.
ошёл старик на́ море:
— Рыбка, рыбка! Стань в море хвостом, ко мне головой.
Приплыла золотая рыбка:
— Что тебе надо, старик?
— Старуха прислала, новое корыто просит.
— Хорошо, будет у вас и корыто.
Воротился старик, — только в дверь, а старуха опять на него накинулась:
— Ступай, — говорит, — к золотой рыбке, попроси, чтоб новую избу построила; в нашей жить нельзя, того и смотри что развалится!
Пошёл старик на́ море:
— Рыбка, рыбка! Стань в море хвостом, ко мне головой.
Рыбка приплыла, стала к нему головой, в море хвостом и спрашивает:
— Что тебе, старик, надо?
— Построй нам новую избу; старуха ругается, не даёт мне спокою; не хочу, говорит, жить в старой избушке: она того и смотри вся развалится!
— Не тужи, старик! Ступай домой да молись богу, всё будет сделано.
Воротился старик — на его дворе стоит изба новая, дубовая, с вырезными узорами. Выбегает к нему навстречу старуха, пуще прежнего сердится, пуще прежнего ругается:
— Ах ты, старый пёс! Не умеешь ты счастьем пользоваться. Выпросил избу и, чай, думаешь — дело сделал! Нет, ступай-ка опять к золотой рыбке да скажи ей: не хочу я быть крестьянкою, хочу быть воеводихой, чтоб меня добрые люди слушались, при встречах в пояс кланялись.
Пошёл старик на́ море, говорит громким голосом:
— Рыбка, рыбка! Стань в море хвостом, ко мне головой.
Приплыла рыбка, стала в море хвостом, к нему головой:
— Что тебе, старик, надо?
Отвечает старик:
— Не даёт мне старуха спокою, совсем вздурилась: не хочет быть крестьянкою, хочет быть воеводихой.
— Хорошо, не тужи! Ступай домой да молись богу, всё будет сделано.
Воротился старик, а вместо избы каменный дом стоит, в три этажа выстроен; по́ двору прислуга бегает, на кухне повара стучат, а старуха в дорогом парчовом платье на высоких креслах сидит да приказы отдаёт.
— Здравствуй, жена! — говорит старик.
— Ах ты, невежа этакой! Как смел обозвать меня, воеводиху, своею женою? Эй, люди! Взять этого мужичонка на конюшню и отодрать плетьми как можно больнее.
Тотчас прибежала прислуга, схватила старика за шиворот и потащила в конюшню; начали конюхи угощать его плетьми, да так угостили, что еле на ноги поднялся. После того старуха поставила старика дворником; велела дать ему метлу, чтоб двор убирал, а кормить и поить его на кухне. Плохое житьё старику: целый день двор убирай, а чуть где нечисто — сейчас на конюшню!
— Экая ведьма! — думает старик. — Далось ей счастье, а она как свинья зарылась, уж и за мужа меня не считает!
Ни много, ни мало прошло времени, придокучило старухе быть воеводихой, потребовала к себе старика и приказывает:
— Ступай, старый чёрт, к золотой рыбке, скажи ей: не хочу я быть воеводихой, хочу быть царицею.
Пошёл старик на́ море:
— Рыбка, рыбка! Стань в море хвостом, ко мне головой.
Приплыла золотая рыбка:
— Что тебе, старик, надо?
— Да что, вздурилась моя старуха пуще прежнего: не хочет быть воеводихой, хочет быть царицею.
— Не тужи! Ступай домой да молись богу, всё будет сделано.
Воротился старик, а вместо прежнего дома высокий дворец стоит под золотою крышею; кругом часовые ходят да ружьями выкидывают; позади большой сад раскинулся, а перед самым дворцом — зелёный луг; на лугу войска собраны. Старуха нарядилась царицею, выступила на балкон с генералами да с боярами и начала делать тем войскам смотр и развод: барабаны бьют, музыка гремит, солдаты «ура» кричат!
Ни много, ни мало прошло времени, придокучило старухе быть царицею, велела разыскать старика и представить пред свои очи светлые. Поднялась суматоха, генералы суетятся, бояре бегают:
— Какой-такой старик?
Насилу нашли его на заднем дворе, повели к царице.
— Слушай, старый чёрт! — говорит ему старуха. — Ступай к золотой рыбке да скажи ей: не хочу быть царицею, хочу быть морскою владычицей, чтобы все моря и все рыбы меня слушались.
Старик было отнекиваться; куда тебе! коли не пойдёшь — голова долой! Скрепя сердце пошёл старик на́ море, пришёл и говорит:
— Рыбка, рыбка! Стань в море хвостом, ко мне головой.
Золотой рыбки нет как нет! Зовёт старик в другой раз — опять нету! Зовёт в третий раз — вдруг море зашумело, взволновалося; то было светлое, чистое, а тут совсем почернело. Приплывает рыбка к берегу:
— Что тебе, старик, надо?
— Старуха ещё пуще вздурилася; уж не хочет быть царицею, хочет быть морскою владычицей, над всеми водами властвовать, над всеми рыбами повелевать.
Ничего не сказала старику золотая рыбка, повернулась и ушла в глубину моря. Старик воротился назад, смотрит и глазам не верит: дворца как не бывало, а на его месте стоит небольшая ветхая избушка, а в избушке сидит старуха в изодранном сарафане. Начали они жить по-прежнему, старик опять принялся за рыбную ловлю; только как часто ни закидывал сетей в море, не удалось больше поймать золотой рыбки.
