Попался было бирюк в капкан, да кое-как вырвался и стал
пробираться в глухую сторону. Завидели его охотники и стали
следить за ним. Пришлось бирюку бежать через дорогу, а в ту
пору шел по ней с поля мужик с мешком и цепом. Бирюк к
нему: „Сделай милость, мужичок, схорони меня в мешок! За
мной охотники гонятся». Мужик согласился, запрятал его в
мешок, завязал и взвалил на плечи. Идет дальше, а навстречу
ему охотники. „Не видал ли, мужичок, бирюка?» —
спрашивают они. „Нет, не видал!» — отвечает мужик.
Охотники поскакали вперед и скрылись из виду. „Что,
ушли мои злодеи?» — спросил бирюк. „Ушли». — „Ну, теперь
выпусти меня на волю». Мужик развязал мешок и выпустил его
на вольный свет. Бирюк сказал: „А что, мужик, я тебя съем!» —
„Ах, бирюк, бирюк! Я тебя из какой неволи выручил, а ты меня
съесть хочешь!» — „Старая хлеб-соль забывается», — отвечал
бирюк. Мужик видит, что дело-то плохо, и говорит: „Ну, коли
так, пойдем дальше, и если первый, кто с нами встретится,
скажет по-твоему, что старая хлеб-соль забывается, тогда
делать нечего — съешь меня!»
Пошли они дальше. Повстречалась им старая кобыла.
Мужик к ней с вопросом: „Сделай милость,
кобылушка-матушка, рассуди нас! Вот я бирюка из большой
неволи выручил, а он хочет меня съесть!» — и рассказал ей все,
что было. Кобыла подумала-подумала и сказала: „Я жила у
хозяина двенадцать лет, принесла ему двенадцать жеребят, изо
всех сил на него работала, а как стала стара и пришло мне
невмоготу работать, он взял да и стащил меня под яр; уж я
лезла, лезла — насилу вылезла и теперь вот плетусь куда глаза
глядят. Да, старая хлеб-соль забывается!» — „Видишь, моя
правда! » — молвил бирюк.
Мужик опечалился и стал просить бирюка, чтоб подождал
до другой встречи. Бирюк согласился и на это. Повстречалась
им старая собака. Мужик к ней с тем же вопросом. Собака
подумала-подумала и сказала: „Служила я хозяину двадцать
лет, оберегала его дом и скотину, а как состарилась и перестала
брехать, он прогнал меня со двора, и вот я плетусь куда глаза
глядят. Да, старая хлеб-соль забывается!» — „Ну, видишь, моя
правда!» Мужик еще пуще опечалился и упросил бирюка
обождать до третьей встречи: „А там делай, как знаешь, коли
хлеба-соли моей не помнишь».
В третий раз повстречалась им лиса. Мужик рассказал ей
все и повторил свой вопрос. Лиса говорит: „Да как это можно,
чтобы бирюк, этакая большая туша, мог поместиться в таком
малом мешке?» И бирюк и мужик побожились, что это
истинная правда, но лиса все-таки не верила и сказала: „А
ну-ка, мужичок, покажи, как ты сажал его в мешок-то!» Мужик
расставил мешок, а бирюк всунул туда голову. Лиса закричала:
„Да разве ты одну голову прятал в мешок?» Бирюк влез совсем.
„Ну-ка, мужичок, — продолжала лиса, — покажи, как ты мешок
завязывал?» Мужик завязал. „Ну-ка, мужичок, как ты в поле
хлеб-то молотил?» Мужик и начал молотить цепом по мешку.
„Ну-ка, мужичок, как ты колосья отворачивал?» Мужик стал
отворачивать голову бирюку да задел и лису по голове и убил ее
до смерти, приговаривая: „Старая хлеб-соль забывается! «
