Одна лукавая лисица захотела поесть рыбки, а не знала, где взять; думала, думала да и вздумала лечь на дорогу. И вот едет мужик с рыбой; вдруг у мужика лошадь остановилась; мужик и говорит сам про себя: «Что бы это значило, что там лежит?»
Пошел посмотреть; смотрит — лежит лисица; он ее пнул, а она будто околела; он ее взял и положил в воз с рыбой, да и закрыл рогожей.
Едет мужик, радуется, что лисицу нашел славную: оттает, так снимет шкуру.
А лисица в эту пору прогрызла дыру в санях да и спускает по рыбке в дыру, а мужик едет и ничего не замечает.
Вот лисица чуть ли не всю рыбу выудила из воза, выскочила из-под рогожи да и в лес.
Мужик как-то остановился, посмотрел — лисицы нет, да и давай реветь;
ревел-то он, ревел, да что сделаешь!
«Экая проклятая! Ведь отогрелась, черт ее возьми! Ну, не дорого дана, не больно и жаль!»
Он поехал вперед и не хватился рыбы. А лисица подобрала рыбку, сносила ее в свою лачужку да и лакомится.
Приходит к ней волк и говорит: «Хлеб-соль, кумушка!»
— «В хлев зашел, так двери ищи, куманёк!»
— «Ой, милая кумушка, ты еще рыбку ешь?»
— «Как же! Сегодня маленько, Бог дал, наудила!»
— «Ой ли! Где ты удила?»
— «В проруби, в проруби, мой миленький куманек!»
— «А как?»
— «Очень просто: только хвост погрузи в воду, так такие рыбины прицепятся, что любо-дорого! Чем дольше посидишь, тем больше наудишь;
только не дергай скоро, дай заклевать;
а если клевать не будет, то заговор читай: «Рыбка, клюнь — попади, меня за хвост потяни!»»
Куманек опрометью кинулся к проруби удить. Пришел и запустил хвост в воду. Вот сидит, сидит, а клева нет, да и только. И хвост у него так вмерз в прорубь, что и пятерым волкам не вытащить. Вот идет баба за водой и видит рыбака.
Стала она сначала гнать его словами: «Пошел ты к черту, прожора! Нашел место хвост полоскать!»
Но видит, что волк ни с места, подошла к нему и давай его коромыслом бить.
Волк сколько ни ревел, ни бился, ни рвался, во все стороны ни метался, так хвост и не отрывался.
А баба ему так набила бока, что, когда хвост оторвался, он кое-как уплелся.
А лисица в это время прибежала в избу, где жила баба, и давай из квашни тесто есть.
Маленькие ребята испугались, забрались все на печь и говорят лисице: «Не тронь, не меси, лиса, квашню! Мамка сама хлеб испечет!»
Но лиса знай свое делает: ест тесто, да и только; наелась так, что бока еле несет, а рыло и уши — все в тесте.
И убежала из избы. Пошла, легла на дорогу, по которой куманьку идти. Лежит и стонет, плутовка.
Идет волк и говорит ей: «Нет, кумушка, плохой был лов; слава богу, только хвост проудил, а не голову!
Ох, кумушка, а что это у тебя голова-то испроломана?»
— «Молчи уж лучше, куманек, видишь, у меня голова вся испроломана коромыслом и мозг-от вышел!»
— «Ой, бедная, нечего делать, садись на меня, увезу до двора!»
Волк везет ее и думает: «Не мне хоть одному досталось!» А лисица едет и похохатывает: «Хи, хи, хи, битый небитого везет!»
Вот волк привез лису домой и говорит ей: «Не нужно ли духовника, кумушка любезная?»
— «Нет, куманек любезный, не волнуйся, мне теперь получше! А тебе не дурно ли, мой друг?»
— «Да вот не знаю, скоро ли кровь перестанет капать из хвоста, больно!»
Лисица волку говорит: «Дай-ка я тебе заговорю кровь: как рукой снимет!»
— «Заговори, кумушка!»
Она и давай заговаривать: «Встань на камень, кровь не канет; стань на кирпич, кровь закипит; у сороки боли́, у вороны боли́, у сыча всех шибче!
Ну, куманек, если не отвалится, и так переболит!»
